Описание: — CмEрть?
— Агасики.
— Ты за мной?
— Да вроде, здесь и нет никого больше.
— Что ж… ты должна была прийти рано или поздно.
— Должна, должна… Никому я ничего не должна! Вставай давай, пора нам.
Мужчина с трудом поднялся, оглянулся по сторонам на больничную палату, койку, свое измученное тело…
Вздохнул и подошел к высокой фигуре в длинном черном балахоне. CмEрть, опираясь на косу, пристально смотрела на него, сверкая огненными глазами с белого голого черепа.
— Вот всегда хотел тебе вопрос задать? Ты косу эту с собой просто как символ носишь? Или голову мне ею будешь… того… сносить? – мужчина провел ребром ладони по шее.
CмEрть удивленно подняла надбровные дуги – ее мимика была удивительно живой для мEртвого черепа.
— Нет, для красоты! Ты что, пословицу не слышал – «Коса – девичья краса!»
У мужчины расширились глаза.
— Ну… не хотелось бы, конечно, тебя разочаровывать. Но…— Что «но»?
— Как бы, не о том пословица. Не о той косе…
— Да? Уверен?
Он кивнул.
— Вот, блин! – CмEрть досадливо стукнула длинной рукоятью об пол. — А я старалась, точила. Еще и отсрочку два года дала тому кузнецу, который мне эту косу впарил. «Возьми, — мол, — красавица, не пожалеешь».
Помолчали.
— Я тебя, уже два года жду, — сказал мужчина.
— Что, правда?
— Да, мне врач тогда сказал, что я больше месяца не протяну, а я живу все, живу… И тебя все нет, и нет.
— Ну задержалась немножко. А что? Девушка должна сломя голову в домашних тапочках на встречу бежать? Мне как с тобой свидание назначили, так я сразу решила себя в порядок привести. Душ принять, зубы почистить, череп наполировать. Мантию вот, все выбрать не могла. Одна была, черненькая такая, парчовая, так она меня полнит.
Мужчина недоверчиво покосился на скрытый балахоном скелет собеседницы.
— А другая – тоже черненькая, полиэстер сто процентов. Ну куда такое надевать? А если вспотею?
Взгляд мужчины стал еще более недоверчивым и озадаченным.
— Шелковая хороша, но недостаточно черненькая. Хлопок – без капюшона. На свою любимую (в прошлом веке на распродаже отхватила) пятно посадила. Забирала как-то одного художника, а он пьяный был и краской белой мне на мантию – ляп! Вот эту надела. Как тебе?
— Забирааааешь? – зашипела она. Ее длинные седые волосы развивалась, словно под водой.
— Ну, а что? – ответила CмEрть. — Сколько можно. Ты его и так два года уже изводишь, курва сифилисная.
— На себя посссмотриии, безнооосссая. Я еще не все сдееелалааа, — противно шипела девица, протягивая к мужчине костлявые руки с длинными ногтями.
Мужчина поморщился и отступил от нее, ближе к CмEрти – та казалась ему более симпатичной.
— Сделала, не сделала. Мне то что? Мое дело маленькое.
— Разззве у тебя уже получееено разрешееениеее?
— А когда я без разрешения приходила? – хмыкнула CмEрть и со строгой серьезностью бросила мужчине: — Идем!
Они шагнули прямо в окно, и тут же окно и палата исчезли, а вместо этого открылся длинный темный туннель с округлыми мягкими стенами, словно сшитыми из плотного черного бархата.
— Постоооой! – послышалось у него за спиной. – Подождииии! Ты ещееее недостааааточно страдаааал! Моооой!
Синюшная рука вынырнула из темноты и схватила его за запястье. Мужчина испуганно дернулся – болезнь изводила его уже два года невыносимыми болями, тошнотой, слабостью, головокружением… Не жил, а мучился. CмEрть резко обернулась, отточенным движением взмахнула косой, отсекая конечность навязчивой Болезни.
— Не для красоты, значит… — уважительно сказал он, потирая запястье и глядя на сверкающий серп косы.
— Нет, — ответила CмEрть. – Шутила я.
— И про долгие сборы шутила?
— Естественно. Да, троллила я тебя.
Он ухмыльнулся и вздохнул.
— Так значит… пора?
P.S. Делитесь этой записью с друзьями!
Наш Телеграм – https://teleg.one/alibabainfo
