Через два дня станет ясно, по какому сценарию пойдет развитие эпидемии COVID-19 в России, заявил директор Центрального НИИ организации и информатизации здравоохранения, академик Владимир Стародубов на заседании Отделения медицинских наук РАН в Москве 29 апреля 2020 года.
«Предлагаю специалистам смотреть не на Россию, а на Москву, где за последние пять дней была стабильная ситуация по выявлению вновь заразившихся коронавирусной инфекцией. В последние 5−6 дней появился намек на снижение результатов, что позволяет нам думать, что если в течение двух дней пойдет снижение, то дальше развитие в России будет идти по московскому варианту, — заявил академик Стародубов. — Тогда нам нужно просто выполнять то, что делала Москва».
Как стало ясно из обсуждения, Москва сегодня буквально с колес вырабатывает алгоритм борьбы с болезнью. Делает это успешно, хотя до сих пор остается много нерешенных вопросов. Коронавирус в три раза менее летален, чем SARS, но гораздо контагиознее. А потому размах эпидемии намного больше.
«Важен такой показатель, как индекс воспроизводимости, или контагиозности, который составляет у коронавируса 2−4%, то есть один больной человек может заразить от двух до четырех людей, — отметил главный эпидемиолог Минздрава РФ, академик Николай Брико. — Конечно, это не корь, где 12 человек, но сезонный грипп имеет индекс воспроизводимости около полутора где-то».
Этот вирус оставляет в 3 раза больше патогенов в легких, чем SARS. Имеет гораздо более длительный заразный период. Поражает сосуды, вызывая при этом не обычную пневмонию, а нечто совершенно особенное, если судить по снимкам КТ. При этом летальность в России удается удерживать на уровне менее 1%. Есть и еще странности.
«Во всех странах есть данные, что мужчины чаще умирают, чем женщины от этого вида инфекции, — сообщил академик, — Почему такая разница? Причина пока не ясна. Возможно, это генетически детерминировано. Да, женщины реагируют более сильно на целый ряд антигенов и других вакцин, возможно, это связано с тем, что две хромосомы, у мужчин вредные привычки, наличие коморбидной патологии (состояние, при котором у пациента имеется два или более хронических заболевания — прим. редакции), но это требует изучения».
Изучения требует и вопрос необходимости создания вакцины. Мир уповает на нее, как на панацею. Наши ученые тоже работают в этом направлении. Как сообщил специалист по биомедицинской технологии и медицинскому приборостроению, академик Алексей Егоров, наиболее перспективной может быть живая инактивированная вакцина.
Тем не менее, неизвестно, можно ли ее создать. По словам завкафедрой микробиологии, вирусологии, иммунологии Сеченовского университета, академика Виталия Зверева, для SARS вакцину сделать не удалось, слишком много отрицательных побочных эффектов. Да и сама эпидемия сошла на нет — препараты остались невостребованными.
Кроме того, есть случаи повторного заражения выздоровевших. С этим надо разбираться, не надеясь особенно на вакцину.
«Нет ответа в мировой литературе, насколько это ОРВИ может быть хроническим, — пояснил генеральный директор ФНКЦ физико-химической медицины, академик РАН Вадим Говорун. — Сейчас выработан некий клинический критерий, который говорит о том, что через 14 дней после повторного тестированияна вирус с помощью ПЦР после исчезновения симптомов, можно говорить об излечении, но это не очень доказанный тезис. Поскольку в мире есть уже сообщения о реинфицировании, то можно предположить, что это никакая не инфекция, а хроническое заболевание».
Российские ученые считают, что основной упор надо делать на поиск лекарство от COVID-19 и профилактики инфекции. Для этого необходимо, во-первых, иметь стратегию тестирования, а ее пока нет. За счет правильной стратегии тестирования можно будет прийти к заключению об истинном числе инфицированных. Тем более, что наличие бессимптомных форм позволяет предположить, что многие даже не догадываются, что переболели ковидом. В этой ситуации РАН необходимо перестроиться, мобилизоваться для борьбы с коронавирусной эпидемией считает академик Говорун, отмечая, что «мобилизационные действия требуют от Академии наук совсем другого порядка менеджмента».
«Это новый вызов. Он, к сожалению, требует быстрого ответа. Я снимаю шляпу перед врачами, потому что они приняли на себя первый и самый тяжелый удар, но теперь научные сотрудники должны так же точно мобилизоваться, чтобы проводить системные исследования и помогать не только врачам, но и нашим руководителям в правильной стратегии», — подчеркнул ученый, добавив, что «функции РАН — не только следить, но и получить приоритеты в исследовании этого заболевания».
Ученые в этой связи намерены принять Комплексную программу ОМН РАН по решению проблемы коронавирусной инфекции. В ней главное внимание будет уделяться вопросам лечения и реабилитации больных, исследованию гендерных и возрастных аспектов возникновения и течения болезни, изучению вирусов, созданию лекарственных препаратов и живых вакцин.
Что касается сегодняшнего дня и заделов на будущее, то очевиден вектор в сторону неинвазивных методов лечения. Широко применяемая за рубежом практика ИВЛ показала не слишком хорошие результаты, следовательно, нужны иные подходы. Идет апробация лечения плазмой крови выздоровевших пациентов, оксигенотерапия с использованием гелиокислородной смеси для вентиляции легких. Для профилактики и борьбы с вирусом ученые рекомендуют отечественный антивирусный препарат триазаверин — его уже оценили китайский врачи, которым препарат был отправлен в качестве гуманитарной помощи от Российской Академии наук. Весьма насущный вопрос в период роста заболеваемости — маршрутизация пациентов. Ученые и медики отмечают, что случаи заражения врачей, персонала больниц и Скорых заставляют пересмотреть алгоритм работы с больными. Уже понятно, что лучше строить мобильные госпитали, чем отдавать часть помещений больниц под коронавирусную инфекцию. В этом случае как раз и возможен рост числа заражений.
Беда еще в том, что «до 80% больных COVID-19 имеют пневмонию», отметил главный внештатный пульманолог Минздрава РФ, член-корреспондент РАН Сергей Авдеев, даже те пациенты, у которых нет тяжелых симптомов или они вообще отсутствуют. Поэтому необходимо совершенствовать диагностику. КТ всем не сделаешь, нужно разрабатывать анализы крови по определенным маркерам на наличие тех или иных инфекционных процессов.
Противовирусной терапии тоже сегодня нет: врачи обходятся весьма старыми, не сказать бы устаревшими, средствами — азитромицином и гидроксихлорохином.
Поскольку эпидемия требует все новых коек в больницах, особенно в реанимации, то легких пациентов, считают ученые и врачи, следует помещать в обсерваторы, санатории или гостиницы, не оставляя их дома. Сейчас именно такая практика. Однако эти люди, хоть и не имеют видимых тяжелых симптомов, несут угрозу заражения близким и соседям. По мнению специалистов, рядом с такими обсерваторами должно быть медучреждение или мобильные вагончики — они есть у военных медиков — где находится аппаратура для вентиляции легких и реанимационных процедур. Ведь заболевание в любой момент может стать тяжелым и потребовать немедленного подключения к кислородному аппарату. Безусловно, в таких учреждениях должен быть медперсонал — на случай экстренной медицинской помощи. Со слов главного внештатного специалиста по инфекционным болезням Минздава Елены Малинниковой, коронавирусная инфекция — новый вызов здравоохранению. А потому необходимо наращивать потенциал российской медицины. В этом случае можно будет не уповать на одни лишь карантинные меры. Пока же, по ее словам, только эти меры и оказались реально эффективными, позволили затормозить распространение болезни и дать возможность врачам не захлебнуться от наплыва больных.
Не забывай поделиться с друзьями!
Наши видеоканалы:
Инстаграм — @intrendru
Телеграм — https://teleg.one/alibabainfo
